Один из двадцати
Он сидит в кресле. Она стоит, чуть наклонившись – так, что щекой касается его головы. Снимали в фотоателье – молодая пара замерла, повинуюсь камере фотографа. Парень с фотографии пропал без вести весной 1942 года.
Весной 2014 года его и нашли — через 72 года после того, как он принял свой последний бой. Поисковый отряд, работавший в этом году под Старой Руссой, получил сведения, что в районе бывшей деревни Быстрый Берег — там, где когда-то стояла церковь, лежат останки советских солдат. Двадцать бойцов «подняли» тогда поисковики, четыре медальона-«смертника» обнаружили среди останков. Но вкладыш оказался только в одном, его удалось прочесть: «лейтенант Джемилев Джалял Абадович, командир лыжной роты 7-го отдельного лыжного батальона». Он был родом из Крыма.
Керчанка Наталья Дзюба, член крымского поискового объединения «Патриот» за годы, посвящённые поиску родных погибших солдат,
отыскала сотни семей, где так и не дождались своих близких. Данные лейтенанта Джемилева были полными, указано место рождения — Карасубазарский район. «Подключила меджлис, телевидение, позвонила в администрацию Белогорского (когда-то Карасубазарского) района — там искали среди однофамильцев, но безуспешно, — перечисляет Наталья. — Во вкладыше медальона был указан адрес матери, Анифе Джемилевой и адрес в Марийской АССР. В ЗАГСе указанного района нашли запись о смерти матери Джаляла, она умерла через девять лет после окончания войны».
В архиве МВД республики Марий-Эль отыскалось личное дело на семью Джемилевых — оказалось, что у Джаляла был брат и четыре сестры. Наталья была готова и дальше запрашивать архивы, искать похозяйственные книги того села, где жили Джемилевы, но сработали СМИ: прочитав одну из публикаций, Наталье Дзюбе позвонила племянница лейтенанта, Афизе Мухтарова из Белогорского
района.
Девушка с улицы Казакова
Казалось бы – конец истории. Родные лейтенанта Джемилева съездили на церемонию перезахоронения, увидели место, где сражался и погиб Джелял, привезли в родной Белогорск горсть земли с его могилы. «Но в медальоне-«смертнике», кроме вкладыша, была ещё и записка: Джелял просил, если с ним что-то случится, сообщить одной девушке из Москвы, — рассказала Наталья Дзюба. — Есть все основания думать, что его с нею связывало не просто знакомство, а глубокие отношения, она могла быть невестой лейтенанта или даже женой. В семье сохранились несколько фотографий Джеляла, на одной он — с девушкой, прислал в 1939 году матери. Значит, у них всё было серьёзно. Даже то, как они сфотографированы, подтверждает это. И Афизе, племянница Джеляла, подтвердила, что в семье знали: у него есть девушка».
В записке удалось прочесть вот что: «Москва-66, ул. Казакова, 18 кв. 91 ..... Новиковой (?)....для Бармашовой Е. ( С?) О?). От л-та Джемилева Е.И. --мужа------ группа крови--------- 1 пол. Родным сообщи уважаема)я». Имеющийся адрес, к сожалению, оказался не «домашним». Это здание принадлежало Институту физкультуры (сейчас там находится Министерство спорта РФ). Возможно, в нём до и во время войны располагались квартиры для преподавателей, или студенческое общежитие, где жила та самая Новикова — родственница, сокурсница или подруга Е. Бармашовой. Возможно, с Джелялом, который в 1938 году стал слушателем Института физкультуры, девушка познакомилась в вузе.
«К сожалению, на этом поиск забуксовал, — признаётся Наталья Дзюба. — В теории, можно было бы попробовать поднять архивы вуза. Можно спросить: зачем искать девушку? Вряд ли она ещё жива. Но записка Джеляла для тех, кто возвращает имена солдатам и сообщает о их судьбе родным, — как завещание».
Может быть, у кого-то в семейном альбоме хранится фотография этой девушки — помогите выполнить завещание лейтенанта Джемилева, дошедшее до нас через 72 года.