Утро. На углу жилого дома, под вывеской «Общественный пункт охраны порядка микрорайона» уже прохаживаются люди.
Женщину с ребёнком на руках покусала собака, другая хочет сдать своего мальчика в детдом, а мужчина пришел за характеристикой. Так начинается день участкового пункта полиции Железнодорожного района Симферополя.
Почти «мыльная опера»
Мне тоже кое-что нужно. Моя сегодняшняя задача — прицепиться, как репей, к участковому полицейскому, прожить день, наблюдая за его работой. Ежедневная планерка в районном отделении, где распределяют участковым задания на день, затянулась. А вот и «мой» участковый — майор полиции Павел Бойчевский. На меня смотрит многозначительно — дел невпроворот. Я обещаю не мешать, готов стать его тенью — почти невидимой и очень молчаливой. Сейчас — время приёма. Среднестатистический гражданин, у которого всё в жизни благополучно, может не знать, как зовут участкового, зато у полицейского «на карандаше» все семьи, где не всё в порядке.
Первая посетительница как раз из такой. Жалуется на жизнь: жилья нет, здоровья — тоже. Хочет отдать своего ребёнка на воспитание государству. Родные — отец и гражданский муж, возражают, но присмотреть за ребёнком не могут и постоянного заработка у них нет. Просто какой-то «мыльный сериал», так и ждёшь, что откуда-то донесётся: «Стоп, снято, всем спасибо!» Пока мамаша изливает душу, а дед приводит свои аргументы, ребятёнок носится по кабинету, натыкаясь на столы и стулья. Здесь, кроме рабочих мест трёх участковых, вмещается ещё стол для дактилоскопии, сейф, пожелтевшая карта Симферополя, картотека, папки с нужными материалами… Обсуждение судьбы маленького симферопольца зашло в тупик, у сторон иссякли взаимные обвинения. Неисчерпаемым кажется лишь запас терпения майора Бойчевского, он терпеливо слушает, предлагает высказаться, осаждает вспыльчивого деда.
Но решение всё-таки будет принимать отдел по делам несовершеннолетних. А для него полицейскому необходимо подготовить материалы, заполнить бумаги. Кстати, бумажная работа отнимает немало времени, но положено, чтобы каждое заявление или обращение было зарегистрировано и рассмотрено в течение 10 суток. Неважно, по адресу ли обратился человек, тревожат ли его шумные соседи или инопланетяне, ворующие бельё, вывешенное на просушку. Участок — это территория, на которой живут, примерно, 10 тысяч человек, из которых не меньше трёхсот — завсегдатаи полицейского участка.
«Приходят совершенно по разным причинам, часто людям нужно обращаться в городские службы, а не к нам, — рассказывает Павел Бойчевский. — Вот пример: недавно появляется здесь бабушка с жалобой: у соседа канализация воняет. Есть жалоба — обязан проверить, хоть она и «не наша». Ведь участковый, считает такая бабушка, рядом, и он должен разрешить все проблемы моментально».
Приём и выезды по жалобам — это лишь малая часть каждодневной работы участкового полицейского. К нему посылают запросы из различных правоохранительных структур, потому что он досконально знает свой участок и живущих там людей. Он проверяет, «отрабатывает», общается, улаживает бытовые конфликты. Участковых, когда в городе проходят праздники, массовые акции, когда приезжают высокопоставленные гости, «бросают на усиление», они вместе с коллегами патрулируют улицы, стоят в оцеплении. А тем временем дела, которые нужно рассмотреть в определенный срок, никуда не деваются, работа накапливается. Выходные, абсолютно свободные от каких-либо рабочих «хвостов» или срочных дел — редкость. Хотя, впрочем, участковые в сёлах живут несколько поспокойнее своих городских коллег: и жизнь там размереннее, и неожиданностей меньше, и каждый человек — «как на ладони».
«Проблемный контингент» — ранее судимые, недавно вышедшие на свободу, а также «хронические» правонарушители, это — тоже забота участкового. «Со многими нужно проводить профилактику, — объясняет Павел Бойчевский. — И на каждое незначительное правонарушение должна быть реакция. Мелкая бытовая преступность может перерасти в тяжкие преступления, если на них вовремя не обратить внимания».
Личный биограф
По иронии судьбы, пункт приема стеклотары расположился через дорогу от участкового отделения. Здесь место сбора для всех бездомных и алкоголиков. За день Павел Бойчевский успевает поговорить с некоторыми старыми знакомыми, которые оказались в поле зрения, «зайдя на огонек» в «приемку». У каждого - своя судьба и своя история. Некоторые постоянные участники «стеклотарной тусовки» могут в обозримом будущем стать поводом для беспокойства и пристального внимания после заявлений о кражах или грабежах.
«Нужно держать руку на пульсе, за десять лет работы на этом участке у меня поколение выросло на глазах, — говорит Павел Бойчевский. — Всех проблемных ребят знаю с детства, знаю их судьбы. Если меня спрашивают: кто они, могу дать объективную характеристику. Есть люди, которые рано или поздно попадут в беду, эта неизбежность от того образа жизни, который они не пытаются изменить. Есть такие жилые помещения, в которых бы даже собака не стала жить, а там человек ест, спит, даже гостей принимает... Можно сказать, что участковый, в какой-то мере, личный биограф своих проблемных подопечных, знает историю их жизни до мельчайших подробностей. Тебе только говорят фамилию, а у тебя перед глазами возникает вся его жизнь».
Пока мы обсуждали работу, наступил обед. Успеваем «уговорить» по бутерброду, и тут — звонок: нападение с ножом, едем «на адрес».
Старая история, о которой рассказывал участковый, получила новое развитие. Пьяные мать и дочь не первый год не могут найти общий язык. И вот — дочь набросилась с ножом на свою мать, есть лёгкое ранение. Еще три часа уходят на освидетельствование и судмедэкспертизу. Слёзы, пьяный лепет, просьбы… Семейная драма получит несколько формальных строк в протоколе: «нанесла легкие телесные…», «распивали алкогольные напитки…», «угрожала убийством…» — и реальный срок.
«Участковый должен быть психологически уравновешенным, потому что через себя пропускаешь очень много людской боли, — делится Павел. — Нужно уметь отключаться, отстраняться, здраво мыслить в любой ситуации, уметь понять и посочувствовать, но не уходить в эмоции «с головой». Иначе впереди — профессиональное «выгорание». Многие ребята, которые приходят, не выдерживают, увольняются сразу. Я начал участковым, как-то быстро понял, что это — моё. Участковый, он, как врач, к нему порой приходят с очень личными вопросами, не всегда даже просят помочь, только выслушать. Ты его потом спрашиваешь: «Будешь писать заявление?». Нет, не хочет, просто некуда пойти человеку пожаловаться, поискать понимания, сочувствия, совета».
День подходит к концу, но рабочее напряжение не спадает. Кто-то пришел подтвердить, что проживал в городе, чтобы получить паспорт. Кто-то — заявить о мошенничестве, вот мужчина хочет заставить соседа убрать строительный мусор перед гаражом. День заканчивается с последним посетителем. А телефонный звонок может разбудить ночью, когда нужно выехать на место происшествия.
Пора домой. Не спрашиваю, чувствует ли Павел Бойчевский, как и я, эмоциональную истощённость, усталость, может, ощущает, но не так остро. А дома про сегодняшний день он наверняка скажет: «Как всегда, ничего интересного не произошло».
Откройте переписчику! Как выглядят люди, которые доберутся в каждый дом 
Поляны протеста. Как крымские татары возвращали утерянные земли 
Новая формула смерти. Спайсы дошли до Крыма 
Наступление на «хвост». Эксперт об очередях и нехватке врачей в больницах 
Где наш «длинный рубль»: о деньгах в казне Крыма, дефиците и местах прорыва