Ровно год назад в Крыму прошёл референдум, в ходе которого более 90% жителей полуострова высказались за вступление республики в состав России. 18 марта – Крым и Севастополь стали субъектами РФ. Но еще за месяц до этого на защиту полуострова встал народ Крыма: бывшие военные, бизнесмены, обычные граждане. Тогда люди вышли охранять общественный порядок, стратегические объекты, границу. Мирное возвращение Крыма в Россию — это, во многом, их заслуга.
Успешный предприниматель Вячеслав Никонов весной 2014 года, как и тысячи простых крымчан, записался в народное ополчение Крыма.
«Папа, ну ты-то куда?» — кричала дочь, которой Вячеслав Никонов в те дни старался звонить почаще. А он отвечал: «А кто тогда?» И на этом обычно заканчивалось обсуждение вопроса, зачем он пошёл в ополчение.
Если бы референдум о судьбе Крыма прошёл не в марте 2014, а одним-двумя месяцами раньше, Вячеслав, успешный предприниматель, директор агентства недвижимости, мудрый человек, дед двух внуков, уверенно проголосовал бы за то, что бы полуостров остался в составе Украины. Он никогда не разделял народы Украины и России. Но всё стало по-другому после военного переворота в Киеве и первых антирусских решений новой украинской власти.
Во второй шеренге
«Для поддержания правопорядка было предложено записываться в роты самообороны. Помню третий стол, третья рота, там записывались афганцы, пограничники и десантники. Потом, 26 февраля, мы собрались и пошли на митинг у парламента, чтобы подвинуть наш Верховный Совет к принятию решения о проведении референдума о статусе Крыма, — вспоминает Вячеслав. — Началось противостояние, мы стояли цепью. Я в бой не рвался: годы не те, всё-таки уже 62, немного поздновато. Но оказался во второй шеренге, когда начались потасовка и давка, и отступить я уже не мог себе позволить. Если тебя давят, и ты давить должен: напрягаешь все тело, тогда дышать можно. Когда говорят, что все крымские татары пришли туда бучу устроить, это – неправда. Были провокаторы, которые пытались столкнуть две стороны, и я это видел. Мы стояли минут двадцать, потом на наше место другие встали, а мы отошли. Потом, наблюдая за происходящим, я обнаружил, что я стою в тылу противоборствующей стороны – среди крымских татар, и никому я не нужен: в глубине кто-то воюет, крик идет. А сзади все спокойно и нет никакой агрессии и противостояния».
Вячеслав каждый день забегал на работу, успокаивал сотрудниц: мол, работайте, девочки, а я пошел вас защищать, все будет хорошо. Вместе с товарищами по ополчению он дежурил у прокуратуры Крыма, у забора полка милиции. «За забором — ребята с автоматами, щитами, чтобы мы к ним не перелезли, вспоминает Никонов. — А рядом кто-то меня спрашивает, какую функцию мы выполняем. Я задумался, как правильно ответить, и слышу: «Живой щит». А ведь это было мудро сделано, потому что на невооруженных людей сложно нападать».
Шагом марш!
Официально оформляться в ополчение Вячеслав не стал, считая, что он, скорее борец за идею, нежели боевая единица. В ополчении пробыл до референдума, всего месяц. А работа заключалась в дежурстве у ключевых объектов правоохранительной структуры: прокуратуры, милиции и других местах. Не всегда рядом были военные, часто — одно ополчение, никакой формы, только повязка красная.
За всё время противостояния в Симферополе погибли двое людей — возле украинской военной части.
«Командир той части — мой хороший товарищ. Я тогда вместе с другим ополченцем попросил на КПП, чтобы с ним связались, нас пропустили. Он к нам вышел — передаём небольшой пакетик. «Что, уговаривать пришли?» — поинтересовался он. Но мы даже и не думали об этом, была Масленица, блины мы принесли. Каждый выполнял свои обязанности так, как подсказывают ему совесть и чувство ответственности за ситуацию. Тогда у него убили прапорщика на вышке из снайперской винтовки. Насколько я знаю, из этого же оружия в этот же день убили и ополченца».
Вячеслав давно вернулся к своему делу, а, вспоминая начало «Крымской весны», уверенно произносит: всё сделал правильно. Если бы здесь развернулся «донецко-луганский» сценарий, за оружие схватились бы многие. У него в Киеве, в Харькове – друзья, приглашали приехать, посмотреть, что происходит. Наверное, надо было, но не случилось... А позже отношения разладились.
«Нет, ни о чём не жалею, — говорит он. — Жизнь изменилась, и если основательно поковыряться, то можно найти в ней негатив. Всё-таки возникло немало сложностей: очереди, перерегистрация, переобучение, не все госслужащие перестроились в духе тех изменений, которые произошли. Но я по жизни — оптимист, вижу, что процесс идет. Важно, чтобы люди не боялись говорить, что делается неправильно. Мы всё преодолеем. Мы боролись за правое дело. Я горжусь, что я сделал, что мог».
Оценки современников
Андрей Никифоров, директор крымского филиала Института стран СНГ:
«По большему счёту, три фактора стали движущей силой, позволившей состоятся «Крымской весне». Первый — это преобладание в культурном плане русского населения. Причём, имеется в виду не этническая принадлежность, а все крымчане, кому близка русская культура, язык. Он действовал как стабилизирующий фактор. Следующее — наличие крымской автономии. Я считаю, была блестяще продемонстрирована её необходимость в событиях годичной давности: это оставило возможность легитимного развития событий. Ну, наконец, присутствие здесь так называемых «зеленых человечков». Это не позволило украинской стороне применить силу. Наличие такой большой группировки войск, как Черноморский флот, тоже бы не позволило себя вести, как в Донбассе. Все эти факторы сошлись».
Сергей Аксёнов, глава Республики Крым:
«Мы с вами прошли серьезный этап, и я могу сказать по себе и по своим коллегам, что никто из нас ни секунды не колебался. Никогда не жалел о том, что сделал. Это был единственно правильный путь и правильный выбор, за который нам будут благодарны дети и внуки. Благодаря событиям «Крымской весны», у крымчан есть уникальная возможность создать с нуля «чистую площадку», на которой мы все дальше будем работать, создать комфортные и удобные правила жизни, ведения бизнеса. Все хотят уже получить качественно новую жизнь. Хотя, конечно, у многих людей - завышенные ожидания. Но мы постараемся эти ожидания оправдать. Я уверен, что у нас всё получится».
Владимир Константинов, председатель Государственного совета Республики Крым:
«Главная суть «Крымской весны» в том, что крымчане вернули Крым себе, а, значит, и сами распорядились своей судьбой. И это было не так, как в 1954 году, когда их передали, как крепостных, вместе с землей Украине. Не как в годы «незалежности», когда кто только не решал за Крым и крымчан, чьими и какими нам быть. Крымчане сумели остаться самими собой. Что и проявилось год назад. И никак это «аннексией» названо быть не может: не могли же мы аннексировать свою землю у самих себя».
Олег Белавенцев, полномочный Представитель Президента РФ в КФО:
«Результаты волеизъявления крымчан во время референдума 16 марта 2014 года будут надежно защищены. Приняты беспрецедентные решения по укреплению обороноспособности Крымского полуострова. Крым сегодня – неприступная крепость. Авиационная группировка изменилась в лучшую сторону, в Крым идут подводные лодки с ракетами на борту, проходят испытания. Улучшилось оснащение противовоздушных систем, авиации. В Севастополе базируется крепкий и мощный флот, а работа по развитию вооруженных сил идет комплексно.
Другое дело, что в Крыму и в Севастополе сегодня существуют кадровые проблемы. Люди жили в другом правовом поле, и требуется определенное время, чтобы обучить специалистов».
«Никого под танк не бросим!» Сергей Аксёнов — о «блокаде» и кредитах 
Народ не спросили. Как жители крымского села защищают новый «Казантип» 
40 часов до моря. Что должен знать турист, покупая «единый» билет в Крым 
Сергей Аксёнов: «Не могу же я себя клонировать» 
Новая формула смерти. Спайсы дошли до Крыма