Ялтинец Анатолий Яковлевич Медведь освобождал Украину, Румынию, Венгрию, Австрию где и встретил капитуляцию нацистов. О свём пути к Победе он рассказал «АиФ-Крым».
Тяжёлая память
Такое крепкое рукопожатие! И не скажешь, что этому седому энергичному мужчине — 91 год. Анатолий Медведь достает из шкафа «кольчугу» — так он называет свой парадный пиджак усеянный медалями: «Помоги надеть!». Пиджак действительно тяжёлый и лязгает как настоящая кольчуга.
На голове — фуражка с голубым околышем: ВДВ. У Анатолия Яковлевича в послежном списке есть прыжки с парашютом, но войну прошёл миномётчиком.
А ведь судьба Анатолия Медведя могла сложиться совсем по-другому. Он, как и многие другие советские люди, оказался в оккупации. В его родном Херсоне происходило то же, что и в других городах и сёлах, оккупированных фашистами: там отбирали рабочую силу для Германии. Угоняли в неволю молодых и здоровых, не миновала эта участь и подростков. Анатолий дал себе слово сделать всё, чтобы не попасть в рабство. Скрывался, сколько мог. Но однажды попался, его схватили и отправили в концлагерь под Николаев. Оттуда удалось бежать. Юноша вернулся в Херсон, к семье, и встретил с родными освобождение. Чтобы попасть в армию, исправил в своей метрике год рождения — с 1927 года на 1926 год. Выглядел паренёк крепким, сошёл за семнадцатилетнего.
Анатолий Яковлевич проводит рукой по медалям и указывает на одну из них, которая ему особенно памятна: «О каждой боевой награде я могу рассказать целую историю, моя первая — «За отвагу». В битве при городе Секешфехервар — это в Венгрии - наш полк отправили в тыл к занявшему город врагу. Мы успешно зашли и обошли их, и уничтожили множество техники, даже самолеты. Но когда немцы поняли, что наши силы малы, они решили выходить из окружения с боем. Ударили всеми силами, наши потери были огромными. Полк передал: задание выполнено, спасайтесь, как можете. Но до нас радиограмма не дошла, я так и остался на своей позиции. Потом переполз в окоп, пока немцы нас обстреливали, мы ничем не могли ответить. Когда прекратился огонь, немецкие соединения подошли колонной к нам: постреляют и продолжают отступать. Я переполз на наши позиции, обнаружил там четыре миномёта и спрятал их. Ведь за потерю орудий были суровые наказания. На следующий день старшина, который, узнав, что миномёты уберегли, обнял меня и сказал, что представляет к Ордену славы III степени. Но не сложилось: наградили медалью «За отвагу».
Вот вторая боевая награда — Орден Красной Звезды. Её история тоже интересна: группа из пяти бойцов брала последний опорный пункт немцев в городе Вена: дом, в котором засели особо упорные немецкие вояки. Даже не дом, а одна квартира. Весь город был освобождён, и в Москве готовы были салютовать этому событию. Но без взятия последнего опорного пункта дело считалось незавершённым.
Анатолий Медведь пошел добровольцем в числе тех, кто должен был отбить позицию у немцев. Группе красноармейцев удалось обойти оборонявшихся сзади — пока товарищи отвлекали немцев атакой «в лоб», другие вбежали во двор, поднялись по лестнице — и выбили немцев. Все штурмовавшие «нехорошую квартиру» остались живы.
Служил Анатолий Яковлевич до 1950-х годов, пока всех фронтовиков полностью не демобилизовали. На «гражданке» он доучивался, потом поступил в институт, выбрав самую нужную в то время профессию — строителя. Там он встретил свою любовь — ялтинку Юлию. Два сына и дочь появились уже в Ялте, куда переехала семья.
Впервые оказавшись в Крыму, Анатолий Медведь принялся изучать самые красивые его места и обнаружил своего каменного «тёзку» — гору Аю-Даг, которую называют и Медведь-горой. И с тех пор считает её семейным символом.
Жильё для 20 тысяч ялтинцев
Труд в мирное время Анатолий Медведь считает основным подвигом в жизни — как и свою семью: вместе с правнуками она насчитывает 18 человек. Кстати, за всю свою трудовую жизнь — и работая мастером на стройках, и возглавляя строительные организации, Анатолий Медведь вместе со своими строительными бригадами не только строил санатории и базы отдыха, но и обеспечил жильё примерно 20 тысячам ялтинских семей. А сам живёт в небольшом доме, где ютятся 13 человек. Просторного жилья для своей семьи он так и не получил.
«55 лет провел в строительстве, как один день, — вспоминает Анатолий Медведь. — На заводе железобетонных конструкций было трудно работать: руководства нет, я один главный инженер. Коллектив — тысяча с лишним человек. Потому в городе говорили: «Это который Медведь? А, тот, что с железной выдержкой? Хотя тогда, в молодости, чего уж скрывать, я был нетерпелив…»
«До 1965 года никто не праздновал День Победы, как сейчас, — рассказывает Анатолий Медведь. — Когда в институте учился, помню, как фронтовики собирались, пели песни, а ночью одесситы нас, студентов, с балконов приветствовали. Сейчас отношение изменилось. Праздник масштабный, но… Сказать честно, не всегда о тех самых бойцах, прошедших ужасы войны, помнят».
Как-то Анатолию Яковлевичу поручили в совете ветеранов возглавить секцию фронтовиков по Большой Ялте. Из 57 человек участников боевых действий он оставил под своим патронажем порядка 15 человек. Из них десятеро — лежачие больные.
Нередко случалось, что начинал Анатолий Яковлевич проверять боевой путь того или иного ветерана — оказывалось, что в боях не участвовал, пороха не нюхал.
«Фронтовиков единицы остались, — вздыхает Анатолий Медведь. — Да, праздник отлично проводят, но о тех людях, которые находятся в тяжёлом положении, вспоминают лишь один день в году. Через два-три года никого не останется... Совет ветеранов не имеет средств, я часто, как могу, навещаю своих товарищей. Важнее всего — внимание, когда заходишь к ним, они оживают. Буду настаивать, чтобы городская администрация поддерживала ветеранов. Нужно чтобы их посещала молодёжь, не только раз в году».
Анатолий Медведь известен в Ялте и Крыму не только своей работой и боевыми заслугами, но и спортивными достижениями. Он в свои 90 лет сдал нормы ГТО для 59-летних. Плавал, бегал, отжимался. Всё — для того, чтобы вдохновить подрастающее поколение. Он и спортом занялся лишь в 26 лет для того чтобы институте подавать пример. Так он старался всегда быть на уровне и если ему поручали воспитание, то он предпочитал показать, а не рассказать.
«Я встречаюсь с нынешней молодежью, они во многом безразличны к происходящему, к острым проблемам, — замечает Анатолий Медведь. — Но если «жареный петух клюнет», думаю, они возьмут на себя ответственность. Нет смысла вздыхать о том, что «раньше всё было по-другому». Изменилась обстановка, и люди, сообразно ей, изменились. Как только происходит какая-то экстремальная ситуация, люди реагируют всегда одинаково. Они мобилизуются и сплачиваются. Поэтому, если вдруг завтра война, я не переживаю — верю, люди поднимутся».
Он, не раз проходивший на грани жизни и смерти, знает, что говорит. Ведь в концлагере видел болезни, голод. Сам три раза был на краешке: в пять лет болел тифом, родные даже заказали гроб, пошили одежду «на смерть». Но выкарабкался. На фронте получил контузию вместе с ранением — практически оглох и ослеп. Но восстановилось зрение, частично — слух. Как-то оказался под страшной бомбёжкой, не успел нырнуть в укрытие.
«Когда отодрали меня от стены товарищи, посмотрели на стену — а вокруг меня осколки и дыры, а сам я целый, — улыбается он. — Из 60 человек, отправившихся тогда со мной, нас вернулось лишь трое. Никогда не думал об удаче или везении: что произошло, то произошло. Так что не пасуйте перед проблемами. Безвыходных ситуаций нет, верьте в себя — и решение найдётся. Трудитесь, радуйтесь каждому дню, торопитесь жить».
Ялтинским водителям предложили бесплатно возить ветеранов войны 8-10 мая 
В каком размере выплаты ко Дню Победы предусмотрены для ветеранов в Крыму? 
Крымчанин продал дом вместе с бабушкой-ветераном в Феодосии 
Крымских ветеранов защищает Россия – Аксенов