Во времена наших прабабушек и прадедушек главным зимним праздником было Рождество. Накануне его благотворительное рвение достигало такого накала, что порой в одной деревне несколько дней подряд ребятишки водили хороводы, а крымские газеты ехидно отмечали, что праздники получились чересчур утомительными.
Долгое празднование
Центральные улицы Симферополя в эти дни напоминали огромный муравейник: у магазинов клубились толпы покупательниц, соблазненных объявленными распродажами.
Не на всех, правда, благотворно действовал дух праздника, не все желали приумножать добро. В ночь с 7 на 8 января 1900 года неизвестные злоумышленники взломали окно в церкви на территории Козьмодемиановского монастыря и распотрошили денежный ящик у алтаря. Обогатились они за счет церкви аж на 25 копеек…
И в те времена считалось, что новогодний стол должен быть богатым, даже если для этого придется откладывать деньги целый год. Пусть не каждый мог позволить себе посетить в праздник ресторан, обещавший изысканную кухню и праздничный обед ценой (о, верх роскоши!) 4 рубля. За эти деньги можно было ожидать четыре перемены блюд и десерт. В меню предлагались осетрина в вине, перепела на вертеле и фаршированные заячьей печенкой, устрицы, ананасы.
Но и меню обычных людей скудным не было, куда больше народа могло позволить себе то, что мы считаем роскошью. К примеру, на симферопольском рынке фунт баранины (400 г) стоил 9 — 11 коп., свинина — 10 коп./ф., курицу можно было купить за 40 — 50 коп., утку за 55 — 70 коп., гуся за 1,2 руб. За фунт севрюги просили 40 коп., осетрина стоила 50 коп./ф. Самой дешевой рыбой считалась ставрида, она шла всего по 6 коп. за фунт, а кефаль за 15 коп.
И белый хлеб — лакомство
У бедняков тоже была возможность встретить праздники если не в довольстве, то более или менее достойно. Так, Симферопольское благотворительное общество выделило для встречи 1900 года денежные пособия 87 горожанам, всего на 195 рублей, а также топливо. К Рождеству 236 неимущим раздали 330 рублей. А ночлежникам в приюте перепали бесплатные билетики в… баню, чай, по полфунта колбасы и фунт белого хлеба на каждого. Впрочем, не до всех эта помощь доходила. А кому-то гордость и убеждение, что дела не так уж плохи, не позволяли ее принять.