Дантес убит у Черной речки. Пушкину – 57. он старик по меркам своего века, боящийся себе признаться, что за двадцать лет не создал ничего стоящего. Прошедший Крымскую войну Лермонтов уверен, что в мирной жизни ничего хорошего ждать не следует, там пустые светские беседы, долги, ссоры с немногочисленными друзьями…
Так не было. Но могло быть. Крымская премьера фильма «Дуэль. Пушкинъ-Лермонтовъ» должна была начаться с Севастополя: здесь снимались многие сцены, жители города участвовали в массовках, двух главных героев сыграли севастопольские актеры.
Но именно в этом городе фильм к показу… не разрешили. При наличии прокатного удостоверения, выданного Минкультуры РФ. Сейчас, впрочем, заместитель губернатора города Александр Пушкарёв опровергает то, что возражал против его демонстрации: мол, просто отказал в предоставлении бесплатного зала для премьеры. И вообще «непосредственно к нему с вопросом организации проката фильма или демонстрации его премьеры никто не обращался».
Что было, если бы…
Наталья Дрёмова, «АиФ-Крым»: Денис, почему в качестве главных героев вы выбрали Пушкина и Лермонтова?
Денис Банников: Наверное, каждый из нас задумывался о том, что могли бы создать эти гении, если бы так рано не погибли. Ничего сверхъестественного в нашей альтернативной истории нет. Если бы Пушкин остался жить, возможно, он расплатился с долгами, жил хорошо и даже выполнял государственный заказ. Если бы Лермонтов не погиб, думаю, как человек, уже принимавший участие в боевых действиях, он бы сражался в Севастополе во время Крымской войны. В нашем фильме он написал оду в честь погибшего на бастионе адмирала Нахимова: «Спи, адмирал! Спасенный Севастополь прибоем грозных волн оплакал твой уход…» И как эти строки звучат в исполнении легендарного актера Евгения Лазарева, сыгравшего Бенкендорфа! Кстати, это было первое предложение в России за 10 лет, которое он принял, прочитав сценарий.
— Вам удалось привлечь и других известных актеров…
— У нас снимался известный актер Арнис Лицитис. Мы собрали людей, которых привлек сценарий. Не всегда актерам нужен внушительный гонорар и претенциозный райдер (перечень условий и требований, предъявляемых артистом — авт.), чтобы у него в туалете цвели французские фиалки. Природа актера в том, что он «покупается» и на сценарий, ему не всё рано, что играть. Пушкин и Лермонтов в фильме нам нужны были для того, чтобы показать, насколько вопросы, мучавшие их самих и многих современников, важные, «горячие» и теперь, в XXI веке.
— Это вопросы о своей стране?
— И они тоже. Ведь вокруг нас, вокруг России, ничего не изменилось. И совсем недавно у всех нас была возможность убедиться, насколько одним своим существованием Россия неудобна для многих в этом мире. Но в фильме еще и другая тема — судьбы гения. Что происходит с теми из них, которые переживают свою эпоху, чувствуют, что уходят силы и вдохновение, и все не так, как было с их «золотым веком». Как раз эти вопросы перед Пушкиным и Лермонтовым возникают. Но это были очень мужественные люди — это уже не из альтернативной истории, а доказанный факт. И у них было мужество признать какие-то свои ошибки, падения, радоваться взлетам.
— А потомки порой этого не видят, предпочитая отлакированную картинку?
— Конечно, именно поэтому мы не хотели сделать фильм, в котором Пушкин и Лермонтов предстают фигурами какого-то соцреалистического плаката, мозаичного панно в московском метро. Севастопольским чиновником, запретившим показ, было сказано: «Не хочу ворошить кости поэтов». А для нас они — не кости, они – живые. Если ко всем, кто уже не с нами, относиться, как к костям, тогда мы вообще закончим своё существование. Мы не ворошим кости, а пытаемся в этих великих людях найти частицу того, к чему сами стремимся всю жизнь.
На ком стоит страна
— Отмена показа в Севастополе была большим ударом?
— Конечно, наша кинокомпания — независимая, мы не взяли ни копейки денег у государства, срыв премьеры по нам ударил. Мне передали слова севастопольского чиновника, сказанные обо мне: «Он же не Михалков, зачем ему помогать с показом?» Ну, не все имеют такие возможности, как Никита Сергеевич. Давайте тогда поставим красные волчьи флажки, оградив киноискусство, чтобы фильмы снимали два человека, а все остальные будут лепить кукол из папье-маше и продавать их на рынках!
— Как вы оцениваете то, чем «кормят» современного зрителя?
— По телевизору — бесконечные сериалы: какие-нибудь «Слепоглухонемой-6» или «Офис-корпоратив-18», в кино — легкие фильмы, не заставляющие думать. И они востребованы: человек иногда приходит поесть попкорна перед большим экраном или поцеловаться с девушкой в последнем ряду зала… Но должен быть какой-то противовес, возможность посмотреть интересную историю, воплощенную в интересном жанре. Не про офис, не про то, как молодой человек едет в «Мерседесе», а полицейские ловят человека с большим черным пистолетом. Зрителя «кормят» сериалами, где у героев реплики в два-три слова, и возникает впечатление, что и актёры разучились говорить так, чтобы законченными предложениями, да ещё с деепричастными оборотами.
— А какое кино из России хотят видеть на Западе?
— Никоим образом не хочу противопоставить нас Европе, европейским ценностям. Но получается такой тренд: поддерживаются финансированием, грантами те фильмы, в которых русские либо пьют, как не в себя, либо прозябают среди коррупционеров — от чиновников до попов. С одной стороны — быдло, с другой — такое же быдло, но во власти. Наверное, такие фильмы тоже нужны — чтобы в Каннах думали, что мы такие и есть. Но мы-то – другие! И где фильмы о других людях, которые строят дома и мосты, кого-то спасают, читают своим детям на ночь сказки Пушкина? Их - большинство, на них стоит наша страна!
— То есть вы снимать такое «трендовое кино» не собираетесь?
— На двух стульях не усидишь: либо ты бегаешь к банкомату смотреть, не пришел ли грант, чтобы слепить очередную поделку, которую похвалят за границей, либо делаешь кино для души, для людей. Я не хочу, чтобы Европа представляла Россию в таком тренде. И так сейчас там пугают русским медведем, который хочет на всех своей лапой наступить, еще и попой сверху сесть. Медведи в России, конечно, ходят по улицам — с самоваром и водкой, но исключительно в заграничных путеводителях.
— Любители хаять свою страну за чужие деньги ведь не сегодня появились?
— Конечно, кто хорошо знает историю, помнит, как Герцен во время осады Севастополя писал воззвание к его защитникам, предлагая сдаваться. Вот таким был этот прекрасный человек, который разбудил декабристов и «сидел» на лондонских грантах. И когда мы об этом говорим, то начинаем понимать, откуда идут корни русской революции, которая такая же русская, как бабушка Александра Сергеевича Пушкина.