Примерное время чтения: 11 минут
827

Тайна кургана № 5. Кем была «царица» из степного Крыма?

На выставке «Крым — золото и секреты Черного моря» в Амстердаме были представлены сокровища Ногайчинского кургана.
На выставке «Крым — золото и секреты Черного моря» в Амстердаме были представлены сокровища Ногайчинского кургана. / Центральный музей Тавриды. / Из архива

Женщину, которую с роскошью и почётом соплеменники сопроводили в последний путь, тут же прозвали «сарматской царицей». Но, десятилетия спустя, появились новые гипотезы о её статусе, времени жизни и даже происхождении. Подробности выяснили krym.aif.ru.

Пыль веков

Её так и не нашли мародёры-грабители. Погребальная камера была вовсе не под центром огромного кургана, как обычно — а метрах в семи от него. Люди хоронившие эту женщину, сделали всё, чтобы её покой не потревожили. Она вместе со своими сказочными сокровищами дождалась, когда в крымской степи зарычала тяжёлая техника, а курган оказался на линии будущего Северо-Крымского канала.

Полвека тому назад, в 1974 году, было открыто самое богатое древнее погребение в степном Крыму. Что важно для учёных — нетронутое. Что поражало широкую публику — богатейшее: около двух килограммов золотых изделий.

Захоронение «царицы» из Ногайчинского кургана.
Захоронение «царицы» из Ногайчинского кургана. Фото: Из архива/ Статья Ю. Зайцева и В. Мордвинцевой

У села Червоное Нижнегорского района на будущей трассе канала оказалась группа курганов. Их всегда изучают, снимая земляную насыпь и тщательно исследуют все погребения. Часто курганы оказываются «многонаселёнными»: люди из разных эпох то хоронили близких в одном, то пользовались уже готовыми, «пристраивая» свои захоронения.

Северо-Крымская экспедиция, которой руководил опытный и талантливый крымский археолог Аскольд Щепинский, к работам приступила в мае. И в июне археологи всё ещё находились здесь. Исследовать пришлось множество захоронений.

Дошла очередь до восьмиметрового кургана, который значился в полевых записях под номером пять.

«Десять дней от зари до зари бригада скреперистов, выделенных нам строителями, срезала рукотворную гору, — вспоминал Аскольд Щепинский. — Одиннадцатый день. Конец дня и рабочей недели. С севера неожиданно прорывается резкий, холодный ветер — он рвёт разрыхленную землю, песок бьет в глаза, забивается под одежду, хрустит на зубах. Два часа до конца работы... И вдруг в свежем срезе почвы — венчик глиняного сосуда».

До этого момента курган уже «показал» семнадцать других погребений. А потом, после «могилы № 18», будут ещё. Всего здесь их будет открыто 38. Все, кроме одной могилы — эпохи бронзы: со скромным погребальным «багажом» вроде ножей, пряслиц, мисок. Люди, жившие тогда в Крыму, имущества имели немного.

А вот «могила № 18» сразу «блеснула золотом». Уже через несколько часов жители Червонного и соседних сёл узнали, что археологи нашли богатое нетронутое погребение — и толпились недалеко от раскопа, стараясь увидеть, как работают члены экспедиции. Ни холодный ветер, ни накрапывающий дождик, ни уговоры не заставили людей разойтись.

Кстати, курган вскоре перестал быть номерным и обрёл собственное имя: Ногайчинский. Так назвал его Аскольд Щепинский по имени уже несуществующего селения, которое находилось ближе всего к нему.

Реконструкция
  • Люди, сооружавшие «могилу № 18», разравняли верхушку кургана, расчистив площадку.
  • Потом выкопали там яму глубиной около 5,5 метров и уложили на дно две конские головы, разместили детали конской сбруи.
  • На западном краю площадки выкопали другую яму, чуть менее трёх метров. Туда поместили расписной деревянный саркофаг с телом женщины, одетой в лучшие одежды и украшения. Рядом положили погребальную утварь.
  • Поставили какую-то деревянную конструкцию, которая перекрыла обе ямы и засыпали грунтом. Возможно, курган был окружён частоколом, который, пропитав горючим веществом, подожгли. Дерево в земляной насыпи выгорело, после чего была досыпана верхушка кургана.

«Золотая» могила

Конечно, изучение содержимого «золотой могилы» длилось не один день. Фотографировался и зарисовывался процесс расчистки, каждый обнаруженный предмет обязательно следовало зафиксировать: где лежит, в каком положении...

Женщине было от 35 до 44 лет. По тем временам — возраст близкий к пожилому. Она лежала на спине, а кисти рук находились в серебряных сосудах, поставленных по обе стороны от тела. Когда-то её голову покрывала роскошная налобная повязка, расшитая золотыми бляшками. Ткань истлела, но крохотные пластинки остались на месте.

Один из парных браслетов, он был почти полностью покрыт жемчугом.
Один из парных браслетов, он был почти полностью покрыт жемчугом. Фото: Открытая археология

Шею украшала широкая золотая гривна из кованой проволоки весом в 900 граммов. Несколько «голых» витков посередине, а сверху и внизу — крылатые чудовища с львиными туловищами и орлиными головами. Украшенные края были неровными, крылья фигурок торчали вверх — как такое носить? А она и не носила.

Директор музея-заповедника «Неаполь Скифский» Юрий Зайцев и старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Валентина Мордвинцева посвятили несколько своих работ Ногайчинскому кургану. В том числе и найденным там украшениям. Относительно той самой гривны пришли к выводу: «На этом предмете не зафиксировано следов ношения. Гривна в сжатом состоянии (её высота 14 см) жёстко фиксировала шею и подбородок погребённой, и могла быть накручена на шею только один раз, видимо, перед совершением захоронения».

Кстати
«На груди погребённой — золотая брошь, на руках и ногах браслеты, — писал Аскольд Щепинский. — Бронзовое зеркало. Следы деревянной шкатулки, в которой лежали золотые перстни, флаконы для благовоний, бусы... Конечно же, такой уникальный по богатству и размерам курган не мог быть воздвигнут над погребением обычной женщины. Всё — и гривна, и налобное украшение (символы высокого достоинства), и положение рук в серебряных сосудах, как бы подчеркивающее знатность погребенной, и, наконец, само обилие украшений из золота и драгоценных камней общим весом более двух килограммов — дает основание считать, что перед нами захоронение царицы или жрицы».

Набор украшений казался очень необычным. С одной стороны, такие, что встречались в культуре разных кочевников — вроде спиральных ножных браслетов.

Другие будто вышли из античной «спецмастерской». В древнегреческих городах мастера делали украшения специально для соседей-варваров — броские, крупные, незамысловатые.

Золотая гривна: при жизни женщина её не носила.
Золотая гривна: при жизни женщина её не носила. Фото: Открытая археология

Третьи — настоящие произведения античного искусства, которые могла позволить себе далеко не каждая знатная жительница Боспорского царства. Например, парные ручные браслеты с застёжкой со вставкой полудрагоценного камня, оканчивались фигурками обнимающихся Эрота и Психеи — персонажей античных мифов. Когда-то браслеты сплошь покрывали жемчужины, не меньше полутора тысяч штук. Сохранилось их немного — жемчуг гибнет, если его не носят. Колье и серьги тонкой работы, изящные флаконы-подвески, застёжка-фибула в виде дельфина, амулеты, игольник в золотой оплётке, перстни с вырезанными изображениями — всё это тоже не могло быть имуществом правительницы или жрицы степного племени.

Застёжка-дельфин.
Застёжка-дельфин. Фото: Открытая археология

«Для укрепления союза»?

Ногайчинский курган оставался много лет загадочным памятником.

Сначала его датировали I-II веками нашей эры. Тогда в Крым уже проникли сарматы, обосновались здесь. И женщина из богатейшего погребения для широкой публики так и оставалась «сарматской царицей».

Потом исследователи заговорили, что вещи всё-таки правильней отнести к более раннему времени. Лет десять назад был проведён радиоуглеродный анализ одного из уцелевших фрагментов деревянного саркофага и фаланги пальца «царицы». Вывод учёные сделали такой: I век до н.э.  

Серьги «царицы» из Ногайчинского кургана.
Серьги «царицы» из Ногайчинского кургана. Фото: Открытая археология

А в это время сарматы в Крыму не то, что не жили — даже не кочевали. Не найдено ни одного погребения этого народа на полуострове.

Тогда — чья «царица»?

Юрий Зайцев и Валентина Мордвинцева выдвинули предположение, которое объясняет большинство загадок. Древнеримский историк Аппиан Александрийский писал о событиях в Северном Причерноморье конца II — первой половины I веков до н.э. Упомянул о союзе боспорского царя Митридата Евпатора со скифскими племенами: «Для укрепления этого союза он отдал замуж за наиболее могущественных из них своих дочерей...» Произошло это в 65 году до н.э.

Женщина из Ногайчинского кургана вполне могла быть дочерью царя и супругой одного из скифских вождей. Отсюда разнородность «ювелирки» — и привезённой из дома, и копившейся в течение замужества.

Перстень с геммой — вырезанным в камне изображением.
Перстень с геммой — вырезанным в камне изображением. Фото: Из архива/ Музей исторических драгоценностей (Киев, Украина).

Что с ней случилось, вряд ли мы узнаем. Но некоторые детали — наличие расписного саркофага, брёвен, использованных для какой-то церемонии после захоронения, наводят на мысль, что в степь ехала именно похоронная процессия. Подальше от людей, от любопытных глаз, от тех, кто мог «навести» мародёров на «богатый» курган.

Золотые вещи из могилы «царицы» — между прочим, проба разных предметов была установлена от 750-й до 980-й — оказались в Музее исторических драгоценностей в Киеве.

Эта брошь лежала на груди погребённой женщины из Ногайчинского кургана.
Эта брошь лежала на груди погребённой женщины из Ногайчинского кургана. Фото: Открытая археология

И участвовали в той самой злосчастной выставке в музее Алана Пирсона в Амстердаме, откуда не вернулись коллекции крымских музеев. Сокровища Ногайчинского кургана после завершения выставки уехали в Киев — откуда и были привезены.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах