Внизу двери — смерть. Темно-зеленого цвета, с уже перекушенной, бессильно обвисшей проволокой. «Первая готова! Вторая на двери!» — слышится за кадром. На видеоролике вторая граната, примотанная к дверной ручке, в обе стороны идут струны растяжки. Крупно: плоскогубцы, аккуратно перерезающие проволоку, в дом заходит боец — и сразу крик: «Ребята, здесь дети!»
Видео прислано крымским волонтерам из освобожденного села. Оно короткое, всего тринадцать секунд: обезвреживание оставленных всушниками растяжек на входе в подвал обычного частного дома. И наш солдат, выводящий оттуда девочку лет трех в полосатой кофточке. Вторая рука прижимает к плечу совсем крохотного малыша в голубой курточке.
Видео — одна из ниточек обратной связи бойцов самых разных подразделений с крымской волонтерской организацией «Твори добро». Несколько раз в неделю в зону СВО добровольцы отправляют маскировочные сети, антидроновые шторы, сухие обеды, окопные свечи, выпечку, носки, предметы гигиены и множество других полезных подарков. В ответ ребята присылают «видеописьма» с благодарностью, иногда приходят и видеоролики с напоминанием о том, ради чего они сражаются. Случается, что «подшефные» заглядывают к мастерицам, когда приезжают в отпуск. Не очень часто, но иногда рассказывают о своей жизни на передовой, о случаях, когда происходило... чудо?
Krym.aif.ru публикует несколько историй, которые собрали добровольцы Крымского народного движения волонтеров «Твори добро».
Спасла иконка
Зима 2024-го, Херсонское направление. Скоро наступление. Когда ждешь, то кажется: время тянется медленно. Эти часы все используют по-разному, кто-то пишет письма родным, кто-то проверяет боекомплект, кто-то просто общается с товарищами.
Для бойца с позывным «Мусульманин» очень важно совершить намаз, помолиться в тишине. Здесь, на передовой, только православный храм — ну, как храм: палатка, крест, образа, библия. И батюшка.
«Можно я намаз совершу у вас в храме?» — «Конечно, сынок, можно». Внутри непривычно, но здесь тепло, можно закрыть глаза, отрешиться от всего, помолиться. Стал прощаться, благодарить, батюшка попросил: «Можно благословлю?» — и вложил в руку ладанку с маленькой иконкой. Боец взял, побоялся обидеть, сунул в нагрудный карман.
Бой был тяжелым. Один из осколков «нашел» и «Мусульманина», ударил в грудь, в тот самый нагрудный кармашек с иконкой. Ранение, не самое легкое, но — остался жив. И трех раненых в том бою вытащил на себе.
Письмо от Киры
«Здравствуй, дорогая Кира! Пишет тебе военный, которому ты нарисовала свой замечательный рисунок. Хочу тебе сказать большое спасибо за поддержку, которая нам так необходима на фронте. Дорогая Кира, желаю тебе расти патриотом своей Родины, добрым и отзывчивым человеком! Спасибо тебе за все!»
Кире тогда было шесть лет, СВО шла всего несколько месяцев. В одном из симферопольских детсадов воспитательница рассказывала о наших военных, которые защищают будущее страны. И упомянула, как радуются они детским письмам. Кира решила письмо нарисовать, и даже смогла подписать рисунок. Дома рассказала маме, что ее письмо уехало на передовую, и какой-то солдат ему очень обрадуется.
Оно досталось совсем молодому солдату. И пришло очень вовремя — оказывается, поддержка маленького, но искренне делающего добра человека, творит чудеса. Солдат сам себе пообещал когда-нибудь найти эту девочку и поблагодарить.
Прошел год. Кира уже стала школьницей. Солдат вернулся, отыскал волонтеров, которые привозили посылки и письма, попросил помощи в поисках девочки. Добровольцы отправились в садик, но Киры уже там не было, она училась в школе. К счастью, кто-то припомнил, что собирались девочку собирались отдавать в школу № 31. Там и нашло ее письмо от солдата, его вручили торжественно — и многие не удержались от слез.
Пятнадцать минут
Бойцы эту женщину-волонтера называли Бося. Она сама везла «за ленточку» полные машины «нужностей» и «вкусностей», медикаментов, теплые вещи, письма от детей и бабушек. Каждый раз машины набивалась «под завязку», и гостинец был для каждого. Обычно в такой поездке каждый час расписан: к кому и когда надо успеть. Получится посидеть за чаем где-то — хорошо. Нет — ничего, в другой раз.
У командира подразделения позывной «Салгир». Когда договаривались, во сколько подъедет, попросил Босю не опаздывать, ждать ее в условленном месте долго не могут. Она в этот временной люфт не уложилась, звонит: никак не успеть, с четверть часа всего подождите!
Вымолила, выговорила эти пятнадцать минут. На месте поняла: сегодня не до разговоров, «Салгир» со своими бойцами очень спешит. Перегрузили посылки, обнялись — и машины разъехались в разные стороны.
Бося домой вернулась поздно, после тяжелой дороги сморило. А рано утром разбудил звонок. Она спросонья только поняла, что звонит «Салгир». После встречи ребята летели на позиции «на всех парусах». Когда показался очередной КПП, стали обсуждать, сколько там простоят, пока все проверят, выходило не меньше получаса. И вдруг впереди — взрыв. Прилет прямо в КПП. И если бы машина стояла перед ним...
Получается, Бося с ее опозданием спасла всех. «Отняла» пятнадцать минут и подарила каждому жизнь.
Четверо в воронке
Этот рассказ — от первого лица, от самого героя истории. Не убавить, не прибавить.
Зима 2024 г. Краснолиманское направление. До врага — считанные метры. Наступление наших войск.
Как мы вчетвером: Донбасс, Кубан и два чеченца-сослуживца оказались в одной воронке, совсем близко от хохлов, мы и сами не поняли. Свои где-то там… «Ну что мужики... Держимся, сколько можем. В плен никак нельзя, поэтому последнюю гранату оставляем для себя».
Молча обкладываемся гранатами, проверяем количество патронов и, не сговариваясь, начинаем молиться. Мы, православные, крестимся, приговаривая «Господи помилуй, Господи сохрани». Чеченцы шептали молитвы — от бед и войны.
Свист... На секунду все замерли. Глаза устремлены в небо. Мина! На нас летит мина! Падает в пяти сантиметрах от нас... и не взрывается! Хвостом вонзилась в землю. А мы и сами вымахнули из воронки. Никто потом не понимал, как мы добрались до своих. Минут за пять добежали. И сидели потом — недоумевая, ухмыляясь, обсуждая свое спасение и саму мину, которую в деталях рассмотрели. Мина была польская.
Царапина не в счет
Осень 2024-го, Крым. Ребята-разведчики приехали осенним октябрьским днем к волонтерам в село Кизиловое Симферопольского района. Здесь готовят те самые «волшебные» супчики, которые приезжают на передовую сухими и в считанные минуты превращаются в полноценные блюда. Ассортимент почти ресторанный: харчо, борщ, похлебка из кус-куса, рассольник, супы гречневый, гороховый, чечевичный...
Здесь всегда ждет гостей горячий чай, кексы, булочки, обнимашки, бесконечные вопросы. И, конечно, груз, который надо забрать: коробки с сухими обедами, сети, маскировочные «кикиморы» и «лешие».
Посидели, пообщались, бойцы попросили рассказать, где ближайшая церковь. Медбрату надо: недавно крестик потерял, очень расстроился, обещали ему новый купить. А парень отличный, под пулями бегает, как сайгак, ребят вытаскивает. Волонтер Людмила сняла с себя крестик — пусть Павлу вот этот будет, она носит его долго — будет парень ей крестником.
Через какое-то время передали волонтерам известие: медбрат Паша с позывным «Зима» представлен к награде. Под непрекращающимся обстрелом спас человека, накрыл бойца своим телом, затем вытащил. И сам не ранен. Ну, если совсем честно — один маленький осколок царапнул, но он не в счет.
