Всё-таки жители России — домоседы. За границу каждый год по делам или на отдых выезжает от 13 до 17% жителей. Многие считают, что сейчас и ехать куда-то нет смысла: мол, плохо к русским, за границей относятся.
А вот ничего подобного. «Градус» симпатии к русским можно определить не по накалу страстей в СМИ или соцсетях, а только попутешествовав. «АиФ-Крым» поговорили об этом с любительницей экзотических стран, главным редактором крымского альманаха «Полуостров сокровищ» Лилией Грант.
«Бонус» Владимирам
Наталья Дрёмова, «АИФ-Крым»: Так что, нас за границей действительно не любят?
Лилия Грант: Это миф. Возможно, в Европе люди более сдержаны в своих симпатиях на фоне официальной русофобской истерии. Но в других странах нас как раз любят и уважают.
В прошлом году, например, я была на Шри-Ланке: можно сказать, почти российском курорте, настолько много там наших туристов. И вывески там на русском, и меню в ресторанах, и многие по-русски пытаются говорить. То же — во Вьетнаме, Таиланде, Камбодже. Гиды прямо так и говорят: «Если слышим русскую речь, значит, удастся заработать: русские будут путешествовать».
— По традиционным достопримечательностям?
— Был случай, когда именно мы открыли местным новый объект для показа! Ещё дома наш друг – заядлый путешественник по Юго-Восточной Азии рассказал о красивом водопаде на Шри-Ланке, в джунглях. Дал нам примерные координаты, даже план нарисовал. А уже на острове никто из гидов не знал о таком месте.
Искали мы вместе с проводником этот водопад почти день. Выяснили, что водитель в этих краях вообще впервые. Заехали в крошечную деревушку, в невообразимую глушь — и там-то нам дорогу к водопаду показали. Гид очень обрадовался, локацию зафиксировал, сказал, что теперь у его агентства появился ещё один маршрут.
— Где ещё русским рады?
— Несколько недель назад мы с мужем вернулись из Танзании, были на острове Занзибар. Люди, когда слышали ответ на вопрос, откуда мы, расплывались в улыбке: «Рашен?» И каждый сразу же выпаливал: «Владимир Путин!»
Нашего президента в Африке не только знают, а очень уважают, считают лучшим президентом в мире, слегка нам завидуют. Мы даже своего рода «бонус» у местных получили. Мужа моего зовут Владимир, и он был в особом почёте. Когда представлялся, всегда слышали в ответ: «Путин?» Я так поняла, что имя и фамилию нашего президента африканцы воспринимали как нечто единое. Имя «Владимир» им выговаривать тяжело, поэтому они стали называть мужа «Путин»... И забавно было смотреть, как наш гид покрикивает на супруга во время экскурсии: «Путин, не отставай!», или мечется по пляжу: «Путин, не заплывай так далеко!»
— А ещё кого-нибудь из наших политиков там знают?
— Однажды мы ехали на местном такси — «тук-туке», лёгкой мотоколяске. Водитель, узнав, что мы русские, предсказуемо отреагировал на имя мужа, вспомнил президента России. Потом захотел сделать нам приятное, и произнёс: «Сергей Лавров!» И тут мы его удивили! Дело в том, что мой муж — однофамилиц главы МИДа: фамилия-то не редкая. Наш водитель до конца поездки бормотал: всем будет рассказывать, что вёз Владимира Лаврова!
— Что им в русских нравится?
— То, что мы не прижимисты, открыты для общения. И любознательны. На Занзибаре мы жили в отеле, принадлежащем полякам. И основные постояльцы там тоже были поляки. Так вот, эта компания в 7-8 человек, с утра до вечера лежала в шезлонгах и ела... бургеры. Вот стоило ради этого ехать в Африку!
Когда мы заехали, и гид услышал русскую речь, он просто расцвёл. Кстати, во время пандемии ковида, Танзания была одной из немногих стран, открытых для наших туристов. Поток путешественников получился могучим. Эти времена там вспоминают до сих пор.
— Русских выделяют среди остальных туристов?
— Вообще к белому человеку там отношение вежливо-почтительное, всех их там называют «мзунгу». Местные жители отлично помнят свою историю и «ценности», которые в разное время приносили на их землю европейцы.
Но из этой категории белых «мзунгу» русские стоят наособицу. Нам объясняли: есть Америка, которая высасывает из страны все ресурсы, есть европейцы-колонизаторы в прошлом и нынешние, владеющие большей частью турбизнеса. И есть русские — наследники советских специалистов, которые помогали, развивали, строили. В столице, Стоун-Тауне, среди халуп остались целые кварталы узнаваемых пятиэтажек, построенных в советское время. Вот оно: наследие, оставшееся от русских!
«А где в России Латвия?»
— Как там люди воспринимают события, которые происходят в нашей стране?
— На удивление, жители Танзании в основах современной мировой политики разбираются получше некоторых наших соотечественников. Нам часто приходилось слышать: мол, мы знаем, что у вас столкновение не с Украиной, а, на самом деле, с США.
И очень хорошо понимают нашу борьбу за суверенность. Их страна — одна из многих, которые под гнётом западных капиталистов. Местные очень тепло вспоминают прежнего своего президента Джона Магуфули: он боролся с коррупцией, строил дороги, школы, больницы. А, главное, держался курса независимой внешней политики. Во время пандемии взял 27 млн евро от ВОЗ, но не стал объявлять об изоляции страны. Весь бюджет Танзании завязан на туризме, от разработки своих полезных ископаемых она получает крохи: всё уходит в карман иностранным компаниям. И после этого демарша президент внезапно... умер. Сейчас у власти президент-женщина, полностью прозападная.
И на официальном уровне «проталкиваются» вполне себе русофобские идеи.
— Какие, например?
— В Стоун-Тауне мы посетили Музей рабства при Англиканском соборе. Экспозиция рассказывает о работорговле, которая процветала на острове, благодаря европейскому белому господину. Малая часть экспозиции посвящена самой работорговле, большая часть — европейским миссионерам, которые боролись с рабством. А «на закуску» посетителям предлагают изучить статистические данные, представленные на последнем стенде неким австралийским фондом о современном рабстве. Так вот, по их мнению, современная Россия входит в десятку стран по рабству в мире.
Это невероятно: экспозиция музея о работорговле на Занзибаре, которой занимались европейцы, заканчивается информацией, что именно Россия, по их мнению, современный центр работорговли на планете! И потом посетители этого музея, принимая за чистую монету написанное на стенде, будут тиражировать этот бред по всему миру!
— Знают ли в странах Африки и Юго-Восточной Азии о Крыме, о его возвращении Россию?
— Мы интересовались время от времени. Нет, слово «Крым» им ничего не говорит. Конечно, местные политологи всё это знают, но среднестатистический человек ничего такого не помнит. Россию многие до сих пор воспринимают в масштабах Советского Союза, приходилось даже слышать: «А разве Украина — это не часть России?» Это сейчас весь мир узнал, что есть такая страна, как Украина. А раньше в наших дальних путешествиях мы постоянно слышали от местных, что Украина – это какой-то город в России. Зато в путешествиях мы встречали и европейцев, они-то как раз историей возвращения Крыма интересовались.
— С какими эмоциями?
— Мы познакомились с двумя путешественницами из Прибалтики. То, что жители этих стран ненавидят русских — тоже миф. Это нас политики прибалтийские ненавидят. А нашим спутницам было очень интересно узнать из первых уст о событиях в Крыму. Они признались, что, конечно, читали и смотрели — и не только свои СМИ, но и российские, обходя их блокировку. И были рады, что увидели крымчан и расспросили их. Во время поездки на сафари столько говорили, что наши проводники решили: мы все из России. Спросили наших собеседниц, откуда именно они, те ответили: из Латвии. Проводники со знанием дела кивнули и решили уточнить: а в какой части России находится Латвия?
— А ваши новые знакомые не обиделись?
— Нет, смеялись. Абсолютно адекватные женщины, очень правильно оценивают и крымские события, и нынешние. И рассказали, что и в Прибалтике, и в странах Европы народ начинает просыпаться. Всё дальше расходится восприятие нынешних событий простыми людьми и мифы, которые продвигают политики.
— То есть, позиция «русских и всё русское отменили», с действительностью ничего общего не имеет?
— Вообще ничего. Те наши соотечественники, которые это повторяют, вообще не путешествуют. И на них можно воздействовать утверждением, что «нас нигде не любят», «мы изгои». В это же очень хотят верить украинские националисты. Прямо спят и видят, как мы расстроимся, и печально уйдем «из приличного общества» под руку с медведем, волоча за собой балалайку.
Ни в одной из поездок по Африке и Юго-Восточной Азии я не видела и тени недоброжелательства, предвзятого отношения к русским. Хотя, думаю, появись мы в одной из европейских стран, где русофобия побеждает здравый смысл, что-то могло бы проявиться.
