Взрыв они сначала услышали. А потом тепловоз сильно толкнуло, практически подбросило. И на Крымском мосту наступила темнота: отключилась подсветка. Было 6.02. В хвосте грузового поезда, немного не добравшегося до судоходных арок, разгорался огонь.
8 октября был совершен теракт на Крымском мосту. Как максимум, его организаторы хотели существенно разрушить эту транспортную артерию. Как минимум - вывести на какое-то время из строя. Они точно рассчитали время, когда груженная взрывчаткой фура поравнялась с составом, в котором были цистерны с горючим.
Террористы не учли только двух керчан, которые сделали все, чтобы последствия взрыва стали минимальными для Крымского моста. Как машинисты из Керчи уводили беду от Крымского моста, в материале krym.aif.ru
Забег с башмаками
В то ранее утро состав от станции «Тамань пассажирская» вели машинист Керченского участка Джанкойского локомотивного депо Крымской железной дороги и его помощник Виктор Прошин.
«Сразу после взрыва применил экстренное торможение, - вспоминает те мгновения машинист Юрий Квашнин. - Мы не знали, что и где взорвалось, нам не было видно, что делается на автомобильной части моста: темно. Но когда выглянули в окно, увидели, что горит цистерна где-то в хвосте поезда. Дал задание помощнику брать тормозные башмаки и крепить вагоны».
Поезд весом в четыре тысячи тонн в тот момент был на подъёме, поэтому довольно быстро его удалось остановить. Ни в одной инструкции на случай железнодорожного ЧП не сказано, сколько поврежденных вагонов или цистерн следует отцепить от поезда. Просто - максимально возможное. Потому, что ни один груз не стоит человеческой жизни.
Для машиниста и его помощника счёт был другой. Даже если бы они привели в Керчь всего пять вагонов из 59, были бы правы. Ведь в тот момент они сами оценивали риск.
Тормозной башмак весит пять килограммов. В кабине локомотива эти железные колодки собраны по шесть. Виктор Прошин сбросил их вниз. Схватил в каждую руку по одной - и помчался вдоль состава. Так далеко, как мог, примерно метров триста.
«Наверное, все спортивные рекорды побил, - шутит он. - Подобрался настолько далеко, пока не почувствовал жар. Установил колодки. Вернулся, схватил еще две…»
Виктор трижды повторил «забег с железными башмаками» в темноте. Горящие цистерны нужно было закрепить, чтобы они не укатились с моста в направлении Тамани. Потом отцепил группу вагонов и вернулся на тепловоз.
Минут десять-двенадцать длился этот бег. Уже в Керчи, когда поезд остановился, Виктор вышел - и сел прямо на платформу. А потом лег. Вымотался.
Что было дальше. Пожарные поезда подошли на максимально близкое расстояние, раскатали пожарные рукава и приступили к тушению. Позже удалось отцепить и увезти неповрежденные вагоны - осталось 4 горящих цистерны, которые затем, вместе с сотрудниками МЧС, потушили.
«Поужинали и спать легли!»
Герои совсем не чувствуют себя героями. Стесняются. Очень немногословны. Может и потому, что нечего ответить на вопрос: о чём думали в те минуты и секунды. Пожимают плечами: просто делали, что должны.
Когда у поезда горит «хвост», и находишься на высоте тридцать метров, не до анализа чувств и эмоций. Да, страшно было. Да, понимали, что может случиться непоправимое. Но о причине взрыва, обрушении автомобильного полотна они узнали уже в Керчи: может быть, позже всех своих земляков.
«Бригада тепловоза действовала правильно, - считает начальник Керченского локомотивного депо ФГУП «Крымская железная дорога» Максим Мисюра. - Локомотивная бригада не растерялась. Инструкциями прописаны все действия в нестандартной ситуации. Мы это рассказываем, учим, проверяем. Хотя именно такую ситуацию никто не ожидал. С февраля этого года мы ведём инструктажи, причем делаем это системно - чтобы ЧП, если их не получается избежать, происходили с минимальными издержками».
Взрыв на Крымском мосту слышали в Керчи. Он был таким сильным, что в домах, находящимся к нему ближе всего, выбило окна. И несколько минут, пока машинист и его помощник не связались с депо и не доложили ситуацию, были для железнодорожников очень волнительными. Потом выдохнули. Живы. Возвращаются.
Дома Юрия Квашнина и Виктора Прошина родные встречали со слезами. И снова пришлось повторять, что случилось. И про свои впечатления: «горячо и страшно».
А потом? «Поужинали - и спать легли», - отвечает Юрий Квашнин.
На самом деле, говорят сотрудники депо, оба они несколько дней отходили от пережитого на мосту. Но старались вида не показывать.
Юрий Квашнин первый раз состав на Крымский мост повел в мае прошлого года. И очень рад, что по нему продолжают ходить поезда.
Локомотивную бригаду представили к награждению. Чем наградят, будет ясно, когда ходатайство рассмотрят.
КСТАТИ
В Крыму ни в советское время, ни в годы «новейшей истории» ЧП и катастроф на железной дороге не происходило. Горящие вагоны, спасение людей и грузов - это уже времена Великой Отечественной войны. Но на фоне тех подвигов железнодорожников, выделяется героизм Евгения Матюша, машиниста бронепоезда «Железняк».
Бронепоезд уходил в октябре 1941 года из Симферополя, куда уже практически входили немецкие войска, в Севастополь. У Севастополя бронепоезд бомбили, паровоз был поврежден, но успел «спрятаться» в тоннель. Матюш предложил заглушить трубу, остудить топку и произвести ремонт. И сам, в валенках, шапке, политый водой, полез в «остывшую» топку, где температура была около 300 градусов. Смог устранить неисправность, получил ожоги, но остался жив.
Взрыв на Крымском мосту. Кадры с места ЧП
Взрыв на Крымском мосту. Кадры с места ЧП
