На днях на дальний рубеж обороны Севастополя — Мекензиевы горы — снова совершили полевой выход три крымских поисковых отряда. Во время него обнаружили останки троих бойцов. При одном из них оказался медальон-«смертник». На поиск родных красноармейца ушло чуть больше суток.
Двое из ячейки
Грунт под Севастополем «тяжелый», то и дело лопата натыкается на камни. Но — сухой, в таком неплохо сохраняется и металл. Двое красноармейцев лежали в небольшой ячейке, примерно метрах в двадцати от места прежних раскопок — там в начале мая обнаружили останки двух безымянных моряков.
По остаткам шинелей поисковики определили примерное время гибели: зима. Вероятно, декабрь 1941-го, отражение фашистского штурма Севастополя. Эти же фрагменты и пуговицы подсказали, что бойцы были из обычного стрелкового подразделения.
В той самой ячейке нашли эмалированную кружку, котелок с инициалами. Пока неясно, помогут ли они в установлении имени бойца. Еще одного красноармейца поисковики нашли на бруствере, его останки ранее были выброшены из ямы «копателями», которые ищут разные артефакты времен ВОВ. Для них добыча — и гильзы, и любое «железо», и нехитрые вещи солдат. Фляжки и котелки вовсю продают через Интернет.
Позиции в этом месте занимали части 25-й Чапаевской дивизии.
«С начала этого года мы нашли там 13 бойцов — моряков и красноармейцев. К сожалению, безымянных. Ячейку эту мы обнаружили уже под конец нашего полевого выхода, — рассказал руководитель поискового объединения «Крымский рубеж» ДОСААФ России Республики Крым Александр Ефанов. — Хорошо, что нас было довольно много, участвовали представители сразу трех отрядов — «Помним», «Азимут», «Наследие». Расчищать пришлось очень тщательно и осторожно, чтобы не пропустить ни одной мелочи. Останки первого красноармейца находились в таком положении, будто в момент гибели он сидел на корточках, прислонившись к стене ячейки».
Поисковики нашли рядом стабилизатор от мины, но в какое время тот оказался здесь, предположить трудно. Нога у красноармейца была перебита. И что самое интересное — рядом лежали четыре невскрытых индивидуальных перевязочных пакета, а также... две стеклянные пипетки. Последние явно не относятся к таким вещам, которые носят с собой рядовые.
Второй боец лежал на боку — может, первый был санитаром, оказывал ему помощь и обоих «накрыло» во время артобстрела?
«Говорящая» бумага
Медальоны когда-то были у обоих. У условного «раненого» — необычный «смертник», морской — с петелькой. От него осталась только крышка-колпачок. Надежды на то, что отыщется бумажный вкладыш, нет.
А вот у «санитара» оказалась эбонитовая капсула: неповрежденная, хорошо закрытая. Когда поисковики убедились, что вкладыш внутри есть, и бумага в отличном состоянии, рулончик извлекли.
На видео, с которым поисковики поделились с редакцией «АиФ-Крым», слышно, как в этот момент все затаили дыхание. Его осторожно разворачивают, видна типографским способом отпечатанная полоска с графами — чистая. Но под ней — еще одна, заполненная: «Хаджалия Леван Захарович, рядовой, 1907 года рождения. Грузинская ССР, город Цхакай».
Цхакай, в советское время переименованный в честь революционера и партийного деятеля, сейчас носит прежнее имя — Сенаки. Живет там меньше 19 тысяч человек.
В электронных базах Минобороны сведений о солдате нет. Это — редкость, хотя бы как пропавшего без вести красноармейца должны были отметить в списке потерь. Такое случается: например, если штаб разгромили, и информация просто не поступила.
Но эта история «раскручивалась» просто стремительно.
Оказывается, семья солдата все 84 года — с тех пор, как он ушел на фронт и пропал, о нем не просто помнила, а искала. Накануне 9 мая внук красноармейца опубликовал в одной из соцсетей пост о деде, 10 мая на Мекензиевых горах поисковики нашли останки в окопе-ячейке и прочитали медальон. 11 мая информацию получил председатель общества «Фонд «Возвращение» (Грузия, Тбилиси) Заза Миладзе. «Если кто-то есть у солдата — найдем!» — заверил он «АиФ-Крым». И вечером того же дня отыскал родных.
«Они по-прежнему живут в городе, откуда призывался Левон Хаджалия, по тому же адресу, что указан на вкладыше медальона, — сообщил Заза Миладзе. — Внук живет в Тбилиси. Он рассказал, что сначала искали, рассылая запросы. Когда открылись электронные архивы, был жив еще брат Левана Захаровича, он искал. А что у них было в семье, когда я позвонил! Слышно, как на заднем фоне женщины кричат, мужчины что-то спрашивают, перебивают друг друга...»
Сейчас родные солдата перебирают семейные архивы, фотографию обещали найти. Может, отыщутся какие-то другие документы, связанные с жизнью Левана Захаровича. Пока известно, что по профессии он был... фармацевтом. Так что, после мобилизации на фронт, видимо, исполнял обязанности медработника в своем подразделении.
