Отличная профессия: сапожник! Надёжно — и всегда «живая копейка» на руках. Что бы ни случилось, люди не станут босиком ходить. Александр Кадников этот совет своей мачехи считал практичным. Да и всё равно в каком-то училище надо было перекантоваться год до армии. Отправился относить документы — и завис у доски объявлений в вестибюле училища: «набор на специальность «Фотодело». И подумал: может, туда?
У той доски один из самых известных и титулованных крымских фотографов выбрал свою жизнь. Яркую, бурную, интересную, беспокойную, необычную. Которую и «ловит» в объектив своей фотокамеры. О ней и поговорили «АиФ-Крым» с Александром Кадниковым.
Остановись, мгновенье!
Наталья Дрёмова, «АиФ-Крым»: Сразу ли осознали, что фотография — не на год до армии, а навсегда?
Александр Кадников: Может, и не понимал этого тогда, но учиться было очень интересно. Повезло, с замечательным учителем — Аркадием Левиным. Всю его науку буквально впитывал — настолько нравилось. Посчастливилось сдружиться с таким же, как я, энтузиастом, Виктором Булычёвым. Вместе листали чешские журналы о фотографии, которые нам давал педагог, учились работать с плёнкой, делать проявитель. Я попал, куда мне было нужно.
Мы с Виктором насмотрелись фотографий мастеров, и сделали свою первую выставку. Эдакий авангард получился. Разместили снимки в кабинете, пришла завуч, глянула — и велела всё убрать. Для нас это оказалось... стимулом для развития и новых поисков. Вот, дескать, мы такие непонятые бунтари, непризнанные художники в семнадцать лет. И уже за плечами одна запрещённая выставка...
— Чем мог заниматься фотограф в советское время?
— Формально необходимо было официальное рабочее место, всё творчество — в свободное время. Можно было устроиться в газету, в Дом быта, ходить по пляжу с обезьянкой... Да, и мы с Витей ходили. От Дома быта фотографировали в пионерских лагерях. Работа была скучная, рутинная.
— Какие события тогда не обходились без фотографов?
— Общественные, в первую очередь. И я понимал, что многие фотографии — документ, свидетельство эпохи. По ним станут когда-то оценивать достоверность и даже существование того или иного события.
Если говорить о людях, то у каждого в семье есть альбом, где собраны снимки из фотоателье, из детсада, школы, института, рабочего коллектива. Немножко пафосно звучит, но человек с фотоаппаратом сопровождал каждого от рождения до смерти. Про последнее я серьёзно. В конце 80-х эта традиция осталась лишь где-то в сёлах, но в 60-70-х фотографа приглашали на похороны, чтобы у родных осталась память о таком событии.
— Всегда ли вы «вооружены», чтобы остановить мгновенье?
— Мой учитель старался вбить в меня правило: фотоаппарат всегда должен быть с собой. Даже когда в магазин выходишь. Потому, что всегда может встретиться любопытная жанровая сценка, или тень удачно упала, или встреча какая-то внезапная.
Но, как известно, каждый учится на своих ошибках. Хотя можно полгода ходить везде с фотоаппаратом — и не запечатлеть ничего выдающегося. В один прекрасный осенний день 1994 года я вышел из дома без своей камеры. И — на площади Ленина выступает писатель и создатель национал-большевистской партии Эдуард Лимонов. Приехал! Как я бежал до дома! Может быть, даже побил какие-то рекорды скорости! Но когда вернулся, митинг уже закончился, а Лимонов уехал в Севастополь. Не успел, не запечатлел и наука на всю оставшуюся жизнь носить фотокамеру с собой
Полёт, львица и подводный тоннель
— Много ли в вашем архиве снимков с известными людьми?
— Не считал, но примерно сотни три. Были такие... преходящие. Ну, приехала знаменитость. Ну, снял. Приятно потом сказать: «фотографировал такого-то». Но душу не зацепило.
А вот когда в Крым приезжал писатель Василий Аксёнов, я практически три дня провёл рядом с ним. Когда находишься рядом с такими людьми, открывается в них что-то очень личное, чего не видно обычно на публике. Меня больше всего поразила феноменальная помять Василия Павловича. Когда через год приехал снова, я был среди тех, кто встречал его на вокзале. И он мне сразу руку протягивает: «Здравствуйте, Александр!». Было очень приятно.
Среди знаменитостей очень разные люди встречались. Кто-то заранее требования выдвигает: снимите меня только вот так, и не иначе. Кто-то рукой машет: тебе, мол, виднее, потом снимки пришли! Артисты, космонавты, политики — кого я только не рассматривал через объектив!
— На что готов фотограф ради удачного кадра?
— Главное, на что его друзья готовы! Однажды мы с другом шли по улице, увидели спящих на тротуаре бомжей. Хороший кадр? Да, но в нём для идеальной композиции не хватало ещё одной фигуры. Мой спутник сразу отреагировал: лягу рядом! Тут милиционер подходит: что за хулиган? Пришлось схитрить и сказать, что делаю снимок для журнала.
— Есть ли в жизни фотографа опасности?
— Я бы сказал, что есть экстрим. Но ровно столько, сколько сам готов выдержать. Например, как-то в конце 90-х с Виктором Булычёвым делали съёмку для буклета о красотах пещеры Кизил-Коба. Обычный экскурсионный маршрут — до подземной реки. Далее ныряешь в подводный сифон и плывешь метров 50 и попадаешь в нетронутый временем и человеком подземный «рай». Красота неописуемая. Нырять с фотоаппаратурой, завёрнутой несколько раз в полиэтиленовые пакеты в холодную воду еще то удовольствие.
Или вот ещё. В украинское время, мне предложили поучаствовать в проекте: виды с высоты птичьего полёта. Мне предстояло фотографировать с дельтаплана. Этого я не боялся, доводилось уже летать. Но предстояло покружить над Севастополем! Над военным городом! И я побаивался, что наш мотодельтаплан могут из какого-нибудь оружия «посадить», а потом уже разбираться. Не успокаивали даже заверения, что разрешения получены.
И вот поднялись с пилотом. Был сильный ветер, страшно. Качало как шлюпку в девятый бал. Но тут глянул вниз — а красота такая, что все посторонние мысли просто сдуло ветром. Белокаменный центр города, Херсонес, Владимирский собор — как необычно сверху на них смотреть, и как они с высоты великолепны. Минут сорок мы летали. И никто из военных интереса к нам не проявил. Еще об экстриме? Снимал для журнала знаменитый парк «Тайган», это было задолго до того, как там появились экскурсии в саванну, ко львам. А тут мне директор парка Олег Зубков предлагает: давай ко львам, а ты меня там сфотографируешь! Как сейчас этот момент помню: вот Олег перед машиной, а вот львица идёт, идёт... Вплотную ко мне подходит — а я в шортах. Ощутил, что она или боком потёрлась о ногу, или лизнула. А Олег: «Всё нормально, не волнуйся!»
— Можно сказать, что это внеплановое приключение было...
— Ну, иногда я как-то сам находил их. Однажды во время командировки в США, в Нью-Йорке, снял колоритных афроамериканцев. Они бросились за мной, стали выпытывать, зачем я их щёлкнул. На пальцах объяснил, что я просто фотограф. Они поругались, но ушли.
Ночью пошёл снимать Бруклинский мост. Перед тем, как начать работу, увидел — трутся неподалёку какие-то подозрительные люди. Пришлось ждать, пока уйдут, после чего расчехлил аппаратуру и занялся делом.
В Праге как-то с коллегами снимал, снимал... А на третий день подходят к нам крепкие ребята, бывшие соседи по СССР, и заявляют: кто на заработки приехал, должен платить десять долларов в день! Объясняем: мы журналисты, какие деньги? Пока разбирались, я огляделся, заметил такси, прыгнули мы в него — и к нашей гостинице!
След времени
— Что больше всего нравится фотографировать?
— Люблю жанровую фотографию, концептуальный арт, натюрморт, а также фиксирую день сегодняшний, а самое главное это люди, которые его наполняют, их энергия, здесь и сейчас. Они часть эпохи, своего рода печать конкретного времени. Мне нравится всматриваться в лица, в глаза людей. Первый фотопроект, за которым мы с Виктором Булычёвым получили Гран-при на одной из крымских выставок — серия снимков из дома престарелых в Евпатории. Не на каждом лице, но на некоторых действительно сама жизнь запечатлена со всеми её драмами и счастьем, которое испытывал человек.
Наши современники на фотографиях разительно отличаются от своих прабабушек и прадедушек. И даже от мам и пап. Я ещё застал время, когда фотографирование было событием. Семьями шли в фотоателье запечатлеть важное событие: кто-то отпраздновал серебряную свадьбу, кто-то закончил школу или вернулся из армии. Наряжались в самое лучшее, готовились, волновались. Большинство современных фотографий так не цепляют, как те.
— Почему?
—Важное тонет в обыденном. Революция цифровой фотографии изменила подход к процессу, достал телефон и сделал тысячу кадров, а фотография — это не количество, а качество. И, кроме того, всё-таки цифровые фото что-то потеряли по сравнению с плёночными. Я для себя объясняю так: когда у тебя ограничено количество кадров, ты тщательнее выбираешь точку съёмки, сам себе отвечаешь на вопрос, что хочешь увидеть на снимке.
— В Крыму жило немало маститых мэтров-фотографов. Сохранились ли их архивы?
— К сожалению, это часто, когда умирает известный фотограф, его архив исчезает бесследно. Нет, его не украли коллекционеры, его просто отнесли на мусорную свалку.
Это большая потеря для полуострова. Сейчас снимки 20-30-х годов, даже послевоенные — раритеты. Уже востребовано и считается историей всё, что снято в советское время. Фото 90-х — уже история. И надо позаботиться, чтобы всё это сохранилось. Да что об ушедших, я знаю много живущих фотографов, которые делали летопись нашего полуострова 80-90-х и в начале 2000-х, и к этим фотографиям нет востребованности и интереса.
— Правда ли, уже образовалась династия фотографов Кадниковых?
— Да, сыну Кириллу и дочке Ангелине прочитал курс лекций по фотографии. Оба загорелись фотографией, снимают, советуются, радуют меня своими результатами. Ходим вместе на съёмки, стараюсь, по возможности, брать их с собой на выезды и мероприятия. «Набивают руку» и «отращивают глаз». Наше творческое объединение «2АК» (Ангелина, Александр, Кирилл Кадниковы) уже провело две фотовыставки, одна из которых под название «Круговерть» прошла этим летом в парке имени Гагарина на детской карусели. Для фотографа важно, когда он снимает не в компьютер (как раньше в стол) а когда есть отдача от творчества и их видит зритель.
Досье
Александр Кадников
Родился в 1967 г. в Симферополе. В 1985 г. окончил училище по специальности «Фотодело». Работал в различных крымских СМИ. 26 персональных выставок. Организатор и участник более 190 фото, арт, видеопроектов: Россия, Украина, Германия, Великобритания, Польша, Италия, Словакия. Автор фотографий к 132 книге. Выпустил три авторских фотоальбома: «The best of Крым»2006г., «Ошейник»2006г, «Глазомер» 2008г. Сделал 25 фотосессий для зарубежных туристических изданий: Сирия (2007), Турция (2003, 2007), Тунис (2006), Словакия (2004, 2006), Израиль (1994, 2004), Египет (1994, 2001), Германия (2010, 2012), Чехия (1999), Италия (2004, 2020), Испания (2007), Доминикано (2008), Франция (1999, 2008, 2011), Греция (2010), Мальта (2012), США и Карибские острова (2005, 2012), Китай (2013).
