Несколько дней назад на Мекензиевых горах под Севастополем поисковики нашли останки шести моряков. Предположительно, погибнуть они могли в декабре 1941 года, во время второго штурма осажденного города.
Кто-то тут копал...
На Мекензиевых горах поисковикам работы хватит на десятилетия.
Здесь, на первой линии обороны Севастополя, бои шли ожесточенные. Эти позиции во время второго штурма Севастополя много раз переходили из рук в руки. Окончательно немцы выдохлись и отступили, оставив ранее захваченные территории, 31 декабря 1941 года.
«Сделали разведвыход с поисковыми отрядами «Азимут» и «Наследие», вышли на позиции, я обратил внимание, что из земли торчат связанные из веток два крестика, — рассказал руководитель поискового объединения «Крымский рубеж» ДОСААФ России Республики Крым Александр Ефанов. — И раскопано в этом месте что-то вроде блиндажа. Рядом было очень много разбросанных патронов, котелков, остатков противогазов. Кто-то тут шарил».
Скорей всего, землю потревожили «копатели» — искатели всевозможных артефактов времен ВОВ. Они выходят на промысел в разных уголках полуострова, в том числе и под Севастополем. Интересуют их чаще всего немцы: у тех могут оказаться интересные личные вещи, амуниция, которую можно продать на интернет-площадках.
Останки наших бойцов этим нелегалам не нужны, их снаряжение, по большей части, тоже. А вот поисковикам любые предметы, найденные рядом с бойцами важны: они иногда могут уточнить время, когда те погибли, дать подсказку относительно воевавшего здесь подразделения. Совсем редко — помочь установить имя погибшего, если тот украсил фамилией котелок, ложку, какую-то личную вещь.
Судя по всему, на останки наткнулись копатели. И, убедившись, что тут «ловить нечего», забросали яму землей. Перед этим даже положили на кости иконку и даже соорудили самодельные крестики.
Черные шинели на белом снегу
Когда-то это были два небольших блиндажа, соединенные между собой коротким окопом-переходом. Один из них товарищи погибших выбрали для захоронения. Возможно, выдалась передышка, во время которой бойцов именно похоронили: положили рядком на дне, сказали правильные слова у этой импровизированной могилы.
Потревоженная искателями артефактов яма оказалась не раскопанной до конца — там оказалось еще двое бойцов. А всего — отсюда подняли шестерых.
Все — моряки: сохранились пуговицы с якорями, остатки черных шинелей. Скорей всего, погибли они все-таки зимой 1941-го, вероятнее всего — во время второго, декабрьского, штурма Севастополя.
Начальник штаба 345-й стрелковой дивизии Иван Хомич, бывший как раз в то время на Мекензиевых горах, вспоминал в своей книге об обороне Севастополя:
«Моряки дрались лихо, наступали смело, действовали решительно, одно было плохо — они не любили окапываться и почти не маскировались, некоторая часть их и на перебежки смотрела как на поклон фашистам. Все эти пренебрежения тактикой пехотного боя приводили к большим потерям, а когда выпал снег — черная морская форма на снегу представляла отличную цель для врага. 26-27 декабря остатки обессиленной бригады были сменены 1165-м стрелковым полком».
В яме поисковики нашли несколько монеток, частично уцелевший бумажный рубль выпуска 1938 года, обувь, пряжки, ложки. «На одной из них, выпущенной на ленинградском заводе «Красный выборжец», выцарапана буква «Т», больше никаких пописанных вещей найти не удалось, смертных медальонов тоже не было, — рассказал Александр Ефанов. — Скорей всего, моряки были из 25-й Чапаевской дивизии. Мы так предположили, поскольку на второй ложке был одесский штамп. А чапаевцев к Севастополю перебросили именно из-под Одессы. И такие ложки раньше уже попадались у участников обороны Одессы».
Останки моряков переданы в Севастополь, в музейный историко-мемориальный комплекс «35-я береговая батарея». Там они будут храниться до организации торжественного перезахоронения.
