Примерно каждый четвертый запрос в Госархив Республики Крым — от людей, которые ищут информацию о родственниках. Одним она требуется для конкретной практической цели — например, уточнить степень родства с дальней ветвью семьи. Другие всерьез увлечены «выращиванием» родословного древа. Вообще в России в последнее десятилетие изучение собственной генеалогии вошло в моду. Где и как искать «семейные сведения», выяснили «АиФ-Крым».
Важные мелочи
Самое простое и очевидное — отослать запрос в архив того региона, где родился или проживал предок. «Запросы семейного характера к нам поступают довольно часто, — рассказала «АиФ-Крым» главный архивист отдела научного использования публикации документов Госархива РК Ольга Иванченко. — Бывает, что люди указывают: «наши предки жили в Крыму, где точно не знаем», не предоставляют данных об имени-отчестве, годе рождения. Между тем, чем полнее информация, чем больше мелочей, которые самому автору запроса могут оказаться несущественными, тем эффективнее будет результат».
Активно интересуются сейчас крымчане биографиями предков, которые участвовали в Великой Отечественной войне.
Фамилия, имя, место рождения, примерную дату — хотя бы район, город, это тот минимум, с которым можно работать. Иногда его хватает, порой и довольно полные данные, к сожалению, успешным поиском не заканчиваются. Все-таки Крым, а с ним и архивы, пережили революцию, Гражданскую и Великую Отечественную войну — многие документы не уцелели. Стоит вспомнить, как в Симферополе после 1918 года топили печи делами из архива, на базарах заворачивали в листы покупки. Использовали в делопроизводстве — при дефиците бумаги писали на оборотной стороне старых документов.
«Был интересный запрос от граждан Турции, греков по национальности, — вспоминает Ольга Иванченко. — Их предки проживали в Крыму и уехали во время одной из волн эмиграции. Поиск был удачным, нашли документ, в котором подробно была написана вся биография прадеда».
Как правило, поиск предков начинается с фонда, где собраны книги о рождениях, браках, смерти. Поэтому такая зацепка, как даже примерный год рождения, важна: обычно просматривают запись с интервалом в три года до и после нее. А в отдельных случаях специалисты «прихватывают» и по пять лет в обе стороны. Ищут сведения и в фондах, где собраны сведения о дворянах, купцах. В прошлом году, например, одному из исследователей своей родословной повезло: отыскались подробные сведения о семье керченского предка-купца.
При желании можно и самостоятельно заняться сбором семейных сведений. Единственный ограничитель в этом случае — географический. Если следы ведут в области, сильнее всего пострадавшие от фашистов при оккупации, там вряд ли уцелели документы. А где-нибудь за Уралом можно отыскать данные вплоть до XVI века.
Социальное положение предков, оказывается, не имеет значения. Это миф, что старые бумаги хранят следы исключительно известных людей, родовитых и богатых.
И крестьяне, и мещане
«Легче всего найти предка, если тот относился к духовенству, — сообщил краевед, гид и экскурсовод по Крыму Иван Коваленко. — Сведения о них четко прописывались, в том числе о женах, детях, местах обучения, даже о поощрениях, провинностях и взысканиях. Оказалось, что мой род по материнской линии — из священников Тверской губернии, носили они фамилию Колеровы. И я даже нашел запись о том, как эта фамилия в начала XIX века была наречена — а давали их выпускникам семинарии в виде производных от латинских слов. И в переводе фамилия означает «гневный», был еще документ, что мой предок был наказан за драку с каким-то пономарем».
Достаточно подробно можно отследить и предков-крестьян, особенно если они жили в одном регионе. Те ходили в храмы на исповеди, их переписывали при учетах количества душ в семьях, указывая возраст, родственные связи, перемещения по воле помещика. Важно не упустить в процессе поиска нужную веточку — ведь семьи у крестьян были огромные. Сведения про мещан — жителей городов, тоже неплохо сохранились.
В Крыму есть своя особенность, национальная. В царское время власти стремились контролировать «иноверцев» — евреев, немцев-лютеран, подданных Турции (среди которых было много армян), Австрии, и других. Немцев-колонистов, например, учитывали по спискам. Писали, где они осели, какая земля выдана. Сохранились подробные реестры еврейского населения, книги из синагог, где фиксировались рождения, браки и смерти. И теперь эти документы могут помочь пройти по следам предков.
Хорошие шансы найти нужные сведения, если родня была из солдат-первопоселенцев — именно они стали основателями первых русских деревень.
А вот документы о крымских татарах сохранились хуже. Есть в Госархиве РК метрические записи из мечетей. Но они разрознены и, в основном, сделаны в начале прошлого века. Более ранние могли быть уничтожены и в царское, и в советское время. Сохранились записи по земельным вопросам времен Потемкина, там встречаются имена крымских татар.
«Я как-то искал информацию о потомках рода дворянского крымскотатарского рода Булгаковых, — упомянул Иван Коваленко. — Они были чиновниками Российской империи, поэтому многие формулярные списки, где они упоминаются, отыскались».
Документы на дома, на землю — это тоже источник сведений о предках. Но, чтобы найти нужное, приходится рассматривать множество дел. Бывают сюрпризы: скажем, среди прошений на открытие лавки или магазина — обращение о постройке дома, с адресом и именем заявителя.
После национализации недвижимости, которая прошла в 20-х годах, отметил краевед, крымчане массово обращались с заявлениями о возвращении своих домов. И в них много подробностей о времени постройки, площади, прошлых владельцах, состоянии зданий. В большинстве эти крики души: «верните мой дом!», оставались напрасными. Но порой демуниципализация происходила — например, маленьких ветхих одноэтажных домиков.
Дом бывшего городского архитектора Симферополя Садовского тоже был национализирован. Но в акте осмотра указано, что здание разрушается, коммуникации в плохом состоянии — в общем, разумно вернуть владельцам. А подписал документ коллега и друг Садовского, архитектор Вольдемар Кюблер. Дом, на самом деле, вовсе не погибал от возраста и сырости, он стоит по сей день, значится в перечне архитектурного наследия Крыма.
Срез нашей жизни
«Наша задача — не только хранение документов, но и использование их. И вот в этом мы как раз преуспели. С каждым годом к нам приходит все больше людей, становится больше и количество тематических запросов. Это интерес к истории своего города или села, предприятий, своей семьи, - рассказал председатель Государственного комитета по делам архивов Республики Крым Олег Лобов. - Много лет мы проводим конкурс для школьников и студентов «Судьба моей семьи в судьбе моей страны». И это очень ценно, что дети и молодежь собирают такие сведения, узнают свой домашний архив.
На сегодняшний день у нас 95-96% документов рассекречены, закрытой остается небольшая часть, связанная с партийными архивами. Кстати, и они, и сохраненные архивы органов исполнительной власти, и документы комсомольских организаций — это ответы на многие современные вопросы. Например, по собственности на недвижимость и другим моментам. И это — срез истории нашего государства, нашей жизни».